Издание «Figaro» и ее автор Изабель Лазер, провели свое расследование по вопросу возникновения и деятельности лаборатории P4 в Ухань, вызывающей у многих специалистов и не только все больше вопросов.
Что если Covid-19 сбежал из лаборатории P4 в Ухане, а не появился, как заявляют китайские власти, на рынке?Что если он распространился среди широкой публики в результате случайного заражения сотрудника лаборатории?
Если теория заговора, согласно которой вирус был создан китайскими исследователями, развитая профессором Люком Монтанье, была отвергнута всеми серьезными специалистами, то версия об аварии в лаборатории изучается американскими спецслужбами вполне всерьез.
В ней уверовали еще больше в связи с тем, что китайские власти отказались обнародовать результаты своего эпидемиологического расследования, а также отказали в расследование со стороны ВОЗ и иностранных экспертов в Ухани.
Вопрос, поднятый госсекретарем США Майком Помпео, который заговорил о «расследовании», чтобы раскопать эту теорию, также был упомянут британским главой МИД Домиником Раабом, который расценил, что Китай должен ответить на «трудные вопросы», и не забыт Эммануэлем Макроном, для которого «очевидно, что там происходили вещи, о которых мы не знаем».
Что смущает Париж даже больше, чем сама по себе лаборатория P4 в Ухань, — лаборатория очень высокой биологической безопасности, предназначенная для изучения патогенных вирусов, для которых нет вакцины или лечения, это то, что в свое время она была экспортирована именно Францией.
И уже в то время, это очень деликатное сотрудничество с китайскими органами здравоохранения создало напряженность во Франции.
Некоторые считали, что было абсолютно необходимо помочь китайцам работать с этими новыми вирусами. И, прежде всего, позвольте им делать это в хороших условиях, чтобы они не работали в одиночку, без соответствующего оборудования или знаний, необходимых для такого рода манипуляций. Короче говоря, нужно было недопустить чтобы они там сами что-нибудь напортачили.
— Некий высокопоставленный чиновник
В 2004 году, согласно тщательному расследованию специально отдела Радио Франс, Жак Ширак и председатель КНР Ху Цзиньтао решили объединить усилия для борьбы с возникающими инфекционными заболеваниями. При этом соглашение о передаче лаборатории P4 было подписано министром иностранных дел Мишелем Барнье.
Еще ранее премьер-министр Жан-Пьер Раффарен встретился с доктором Чэнь Чжу, проходившим подготовку в больнице Сент-Луи и близким к бывшему президенту Китая Цзян Цзэминю.
За год до этого Китай сильно пострадал от Sras, — тяжелого острого респираторного заболевания.
«Некоторые думали, что это абсолютно необходимо, — помочь китайцам работать с этими новыми вирусами. И, прежде всего, позволить им сделать это в хороших условиях, чтобы они не работали в одиночку, без соответствующего оборудования или знаний, необходимых для такого рода манипуляций. Короче говоря, мы должны были недопустить чтобы они что-то напортачили в своем углу », — сказал высокопоставленный чиновник, который контролировал процесс.
Но мнение о проекте было далеко не единодушно во Франции. Раффарен и Ширак — «за». Часть медицинского корпуса, включая Бернарда Кушнера, — тоже.
Как и фармацевтический промышленник Ален Мерье, возглавлявший руководящий комитет вместе со своим китайским коллегой доктором Чен Чжу. Однако специалисты по нераспространению из министерств иностранных дел и обороны, а также как SGDSN, Генеральный секретариат по обороне и национальной безопасности и сообщество исследователей следовали этому решению неохотно.
Некоторые опасались, что лаборатория P4 может превратиться в биологический арсенал. Другие утверждали, что в отличие от ядерных или химических объектов, нет никакого международного контроля за этого типа медицинским оборудованием.
Недостаток прозрачности
Они отмечали недостаточную прозрачность использования Китаем мобильных лабораторий P3, в которых действуют менее строгие правила экспорта, введенные правительством Раффарена сразу после эпидемии атипичной пневмонии. Те, кто затягивал осуществление проекта, беспокоились, как вспоминал один из участников, «трудности в обучении» китайцев, их «непрозрачность» и «сопротивление», против двустороннего сотрудничества, которого хотели французы.
«То, что необходимо понять, это то, что P4 похож на завод по переработке ядерного топлива. Это бактериологическая атомная бомба «, — сказал источник.
Вирусы, которые проверяются, как, например, Эбола, — чрезвычайно опасны.
Правила техники безопасности — гидрокостюмы, дезактивация воздушных шлюзов и т. д. — должны соблюдаться.
Политики вынесли решение в пользу проекта, вопреки советам специалистов.
Строительство площадки было завершено в январе 2015 года, и запуск лаборатории совпал в январе 2018 года с первым государственным визитом Эммануэля Макрона в Пекин.
«Дела затянулись, но в результате Париж дал зеленый свет. В то время мы участвовали в других проектах с китайцами, таких как центр по переработке радиоактивных отходов, контракты по продаже Airbus.
В отличие от Соединенных Штатов, Франция, которая является лишь средней силой, не может позволить себе остановить проект, потому что не может выдержать последующего экономического последствия», — утверждает специалист. И продолжает: «Мы уязвимы. Китайцы стремятся освоить наши технологии. И иногда мы идем дальше, чем следовало, опасаясь шантажа». Власти, продолжает дипломат, «согрешили наивностью. Они верили, что китайцам можно доверять». Дело, добавляет он, «всегда было сложным. Мы подписали заверения на бумаге, но мы не были уверены, что сможем их обеспечить».
Продолжение истории P4 в Ухань показала, что те, кто затягивал проект, были правы.
Китайские компании сначала хотели обеспечить основную часть строительства P4.
Однако, как объясняет специалист, «архитектура P4 очень сложна, расположение ее ограниченных пространств требует специальных методов и знаний».
В 2015 году разочарованный тем, что франко-китайское сотрудничество не конкретизируется, Ален Мерье покидает пост председателя двусторонней комиссии. 50 французских исследователей, которые должны были работать в лаборатории P4 в Ухани в течение 5 лет, так в результате никуда и не уехали. В разрез с «контрактом», который был заключен между Парижем и Пекином, китайцы в Ухани теперь работали без критического и бдительного взгляда французских исследователей.
Китай заблокировал их отъезд?
Или у Франции не было финансовых средств?
Ухань: рынок с животными из лаборатории.
Дело фактически заключалось в том, что постепенно лаборатория начала выходить из-под контроля французских ученых.
Фрагмент из «Вашингтон пост»: на прошлой неделе американская ежедневная газета сообщила, что в январе 2018 года сотрудники американского посольства в Пекине, после посещения лаборатории в Ухани, предупредили американскую администрацию о недостаточных мерах безопасности.
Государственные СМИ Китая также сообщили о сбоях в ней 16 февраля этого года. В частности, они утверждали, что исследователи выбросили лабораторные материалы в канализацию после экспериментов без обязательной специальной обработки, предназначенной для биологических отходов.
Они также напомнили, что ряд исследователей, чтобы свести концы с концами, продавали лабораторных животных, которые ранее подвергались экспериментам, на рынке в Ухане.